Вельвет Ремеди. Глава 7

Она!

Она была всё так же прекрасна, как тогда, когда я увидела её в первый раз. Это случилось на вечеринке, посвящённой дню рождения дочери Смотрительницы. Вельвет Ремеди посетила праздник, чтобы исполнить свою великолепную перепевку поздравительной песни "С днем рожденья тебя". Я страшно завидовала той кобылке ещё несколько недель после этого.

Вообще-то, она была ещё прекрасней, чем когда в последний раз я видела её. Когда последовала за ней в эти Пустоши. И увидеть её сейчас, посреди этой свалки ржавого металла, полуистлевшего дерева, кроваво-гнойных луж, и услышать её песню, столь чистую и волшебную, посреди этой клоаки отбросов было просто потрясающе.

Моё сердце трепетало, как бабочка, пойманная в банку. Часть меня стремилась кинуться к ней. Другая же часть, маленькая, но настойчивая, хотела гневаться на Вельвет, винить её в том, что она втянула меня в это; и не важно было, что единственной, заставившей меня покинуть Стойло, была я сама.

Я бросила взгляд на патрулировавших охранников. Хотя пока они и не смотрели в мою сторону, но в любой момент могли меня засечь. Я не могла идти к ней, как бы ни требовало этого сердце. Вместо этого я тихо отступила назад, туда, откуда пришла.

Появилась ещё одна заминка в плане. Теперь спасение Вельвет стало превыше всего. Нет, конечно же мне было не наплевать на остальных пони в клетках. Просто у меня появились некие... личные мотивы. Внутренне я представляла, как же рада будет она меня видеть.

В то мгновенье, когда я вышла, я поняла, что вляпалась. Несколько работорговцев с привязанными к сёдлам фонарями стояли рядом с трупом этого ублюдочного огнемётчика, которого я завалила. Мои последние действия не остались незамеченными. Четверо пони, облачённые в лёгкую броню, развернулись и поскакали к центральному амбару. Я вжалась в стену. Вот-вот должна была подняться тревога!


Одиночный выстрел пронзил грозу, и бегущий впереди всех пони повалился от двух пулевых ранений. Двое из трёх скакунов остановились, проскользив по грязи, и юркнули в укрытие, пытаясь засечь нападающего. Третий продолжал бежать. Он почти добежал до ангара — так близко, что амбарная дверь заляпалась кровью, когда Каламити подстрелил его.


Остальные четверо, бронированные посерьёзней, засекли Каламити во время его последнего пике и открыли по нему пальбу. Но пегас был быстр, а вокруг темно... кроме того, пока меня не особо впечатляла точность стрельбы работорговцев. Я обрадовалась и совершенно не удивилась тому, что град автоматных очередей, выпущенных в Каламити, ушёл в пустоту.

Сейчас же эта четвёрка, сработавшись, направлялась к амбару, прикрывая друг друга. Отрезав Каламити любые безопасные пути, чтоб подобраться. Не мешкая, я сбежала по помосту к одной из старых, полуразвалившихся деревянных построек, окружавших мега-амбар. Дробовик был перезаряжен и в полной готовности. Дверь была заперта.

В спешке я уронила пару заколок и почти сломала отвёртку. Хитрый замок никак не поддавался, и каждая неудача всё больше раздражала меня. Я отчаянно хотела съесть ещё одну Минталку, желательно Праздничную.

Заколка сломалась.

Позади меня шум из центрального амбара резко изменился. Пение прекратилось. И пьяные вопли сменились властными выкриками.

В отчаянии вытащив ещё одну заколку, я попыталась снова. Я слышала, как двери амбара разошлись в стороны, и пониубивственные работорговцы вырвались в грозу с криками, полными жажды крови, насилия и смерти. Это вогнало меня в ступор, как удар под дых, ведь весь этот яд был адресован мне. Если бы работорговцы меня поймали, то моим единственным желанием было бы оказаться мёртвой пони.

Замок наконец поддался. Я без промедления скользнула внутрь.

БАХ! БАХ! БАХ! БАХ!

Четыре быстрых выстрела из боевого дробовика, и сидящие внутри охранники-работорговцы (играющие за столом, усеянном бутылочными крышками и сигаретными бычками) повалились ещё до того, как отреагировали на моё присутствие. Лишь спустя мгновение до меня дошло, что я открыла по ним огонь, исходя из их внешности, одежды и того, что они были вооружены в подобном месте. Не сделала ли я то, что, по сути, сделал Каламити, когда напал на меня?

Только я прикончила этих двоих, и даже задним числом у меня не было оснований полагать, что мои предположительно спровоцированные страхом инстинкты ошибались. У одного из убитых пони была пара кандалов в качестве кьютимарки, а у второго были ключи от входной двери и клетки, занимавшей две трети всей комнаты.

Я широко распахнула глаза. Эти клетки были не такими, как в библиотеке Понивилля; в них не было пленников. Там было оружие. И целые штабеля коробок с боеприпасами!

Я была в оружейной!

Две мысли промелькнули у меня в голове, одна за другой:
Первая — "Я выиграла джекпот!"
А за ней — "Наверное, именно сюда пойдут все работорговцы!"

Я быстро развернулась, заперла дверь и начала баррикадировать её. Правда, не слишком усердствуя. Если бы я закрылась тут, то уж точно никому не смогла бы помочь, даже себе. Но это могло выиграть мне чуток времени. Времени, чтобы пошариться по оружейной и продумать свой следующий шаг. Шкафчик, парта и металлический стол вполне подходили для этого. Крышечки с игральными фишками полетели на пол со стола, когда я перевернула его и придвинула к двери. Я левитировала шкафчик к двери и закрепила его. Затем парту окутало сияние моего рога. Я заметила слабо мерцающий терминал на парте. Пока есть время, стоило заглянуть, что там есть.


Но сначала, конечно, следовало вооружиться получше.




Семью ящиками с патронами (половина заперта), двумя стеллажами с оружием и оружейным шкафчиком (тоже запертым) спустя я превратилась из пони в ходячий арсенал. Здесь были десятки стволов, но в таком дерьмовом состоянии, что я смогла собрать из них лишь три полезных, включая игольный пистолет, спасибо ремонтному заклятию из ПипБака, позволяющему быстро разобрать худшее оружие в поисках лучших частей. В оружейном шкафчике было два боевых седла, слишком тяжёлых, чтобы возиться с ними.

У меня сейчас были патроны для всего, кроме Малого Макинтоша, даже для оружия, которое я до этого никогда не видела, вроде спарк-зарядов для энерго-магического оружия, и три ракеты. Меня беспокоило то, что у работорговцев был небольшой запас ракет. В частности из-за того, что ни одно из двух боевых сёдел не было под них приспособлено.

Лучшей же находкой пока что было не оружие или патроны, а схема для сборки уникального оружия, стреляющего отравленными дротиками! Это было бы тихим и эффективным оружием, большинство требуемых частей к которому попадались мне на глаза, когда я была в «Абсолютно Всём».

Работорговцы быстро сообразили, что я забаррикадировалась в оружейной. Если это и ввело их в замешательство, то они не показали этого. Повторно запирать дверь было бессмысленно; у первого пони, ломящегося в оружейную, была своя связка ключей. Стол, шкафчик и парта казались куда надёжней, и когда я закончила чинить оружие, они наконец перестали ломать копытами дверь. Несомненно, они притаились в засаде снаружи, но это дало мне ещё немножко времени, которое я использовала для проверки терминала. Взломать его не стоило вообще никаких усилий. Паролем было слово "терминал". Не впечатляет.

Первую, очень древнюю запись сделали за пару лет до апокалипсиса. Остальные же сделали в пару последних месяцев.

Запись №1:
"Вчера случился нежданчик в виде инспекции Министерства Морали. Вообще, мы вполне знали о ней, и я всем раздала указания, что и как делать. Но не могу поверить, до чего же гладко всё прошло! За небольшую часть нашего особого продукта они дали нам чистые метки? Даже если бы они были грязными, не пойму, почему бы им не прикрыть нас и конфисковать весь товар себе? Слишком хорошо для правды. Пришлось копнуть чуть глубже, и друг одного друга, работающего в Подковах, внедрился к ним и достал пожевать интересное яблочко. Оказывается, сама глава МинМорали терпеть не может новые законы о контрабанде. И если МинМорали продвигает их, значит все зебриканские вкусняшки протаскиваются в Эквестрию прямо под носом у Принцессы. Думаю, пока она говорит, что всё в шоколаде, значит так и есть. И даже если Принцесса подозревает её (каким бизоном надо быть, чтоб не подозревать?), то она и вправду та единственная, которую МинМорали не может призвать к ответственности!"

Запись №2:
"Наконец-то почистила терминал от всякой хрени. Три сотни с хвостиком документов, которые мне абсолютно не нужны (а многие из них, возможно, вообще не следовало создавать). Все, за исключением одного древнейшего чёртового файла со стрёмной пометкой на нем, которая не дает его хоть как-то изменить. И уж поверьте мне, я пыталась.

Не понимаю, зачем мы вообще паримся над учётом того, куда отправляются наши товары, всё равно они, чёрт возьми, идут в одно и то же место. Не знаю, на кой хрен Стерн понадобились все эти рабы, разве что она создаёт свою личную армию. В любом случае, товар чертовски быстро идёт в расход.

Босс всё больше волнуется о том, как быстро расходуется товар при переправке. Треть этих говнюков не выдерживает поездки, а Стерн нам за трупы платить не собирается. И мне вот теперь надо придумать, как сохранить товар живым до того, как получу крышки на копыта. Может быть, коктейль из наркоты поможет. Нашла скрытый этаж, ведущий к захороненному вагону, под крышу забитому этой хренью!"

Запись №3:
"Наконец-то убедила босса в необходимости начать вести небольшой бизнес на стороне на жеребячьем рынке. Маленьких легче отлавливать, контролировать и обучать. Нам, конечно, приходится заводить шарманку об 'инвестиции в товар', раз молодые жеребята не могут работать, как нормальные рабы, но многие пони видят в этом перспективу. Кроме Стерн, к сожалению. У этой сучки просто не хватает терпения.

Кстати о птичках. Оказывается, что смесь Бака и Дэша в небольших дозах довольно-таки здорово поддерживают самых хилых рабов от отбрасывания копыт до того, как они доберутся до Филлидельфии. А что с ними случается уже после того, как Стерн накладывает на них свои когти, меня уже не касается. Всё же следует поговорить с Уип Краком, чтобы он не сильно напрягал рабов. Никакой коктейль из наркотиков не поможет пони, если того отхлестают до смерти. Наверное, стоит ещё предложить немного чаще сменять рабов, тянущих вагоны."

Запись №4:
"Камеры в старом офисе шерифа идеально подошли для содержания жеребят. Жители Эплузы, может быть, построили большую часть этого места, предпочитая скорость долговечности, но они определённо знали, как сделать клетку. Я бы даже сказала, что эти камеры претендуют на второе место в списке оставленных здесь, после того как они все отбросили копыта, вещей, которым я рада. Сразу после рецепта яблочного пирога!

Оказывается, сбор жеребят сделал налёты на изолированные фермы более удачными. Родители склонны быть досадно скорыми на стрельбу, когда мы приходим, чтобы потребовать их, но они также прилагают столько усилий, чтобы удержать мелких вне боя, что даже если нам приходится убить всех взрослых, мы всё ещё имеем хорошую прибыль."

Запись №5:
"Ну что за ёбаный опростоволос! Весь груз, целых два вагона, всех вырезали. Единственное, что приходит на ум, только то, что они нарвались на заплутавшую адскую гончую. Эта проклятая зараза всех отымела. Вдобавок я услышала, что Стерн посылает 'особую представительницу', чтобы разобраться с нашими делами. По мне звучит так, будто она планирует прибрать к своим когтям наш бизнес. Думаю, мы ей ещё подложим свинью. А этой 'особой представительнице' лучше присматривать за своим хвостом!


Получили новый табун жеребят. Мы-то ещё с последней сделки в крышках купаемся! Ещё одно преимущество работы с жеребятами: достаточно убить одного из них на глазах у всех, как желание сопротивляться у них тут же отпадает."

Запись №6:
"Словами не описать, что творилось на прошлой неделе. Стерн удачно держала все свои карты об этой «особой представительницей» закрытыми. Откуда мне было знать! Достаточно будет сказать, что я вся тряслась, когда наш новый босс прослышала о кое-каких вещах, которые я говорила о ней, пока мы о ней ничегошеньки не знали. Но, полагаю, легко быть понятой, когда у тебя есть связь с божественным. Кроме того, ошметки нашего старого босса являются нам напоминанием того, что наш новый босс не мягкокопытная.

Новое приобретение творит чудеса с рабами. И это хорошо, так как новой начальнице не понравился наш трюк с Баком и Дэшем. К счастью, я сумела убедить её, что это была идея Эпл Кора. Бедный Эпл Кор. Я такого не ожидала.

Слава Богине!"

К концу чтения я могла поджечь этот городишко только лишь жаром своей злости. К главному приоритету — спасти Вельвет Ремеди — я добавила загоны с жеребятами. Я вся просто вскипела от злости. Я больше не хотела отсиживаться в забаррикадированной комнате. Я хотела выйти и начать причинять боль этим ёбаным злым пони!


Иногда пустошь прислушивается к тебе и даёт просимое на все четыре копыта. Едва я отошла от терминала, сердито топая копытами, в попытке сфокусироваться и отодвинуть парту, как моя баррикада яростно взорвалась, обдавая меня осколками. Тело взорвалось кровью и болью, когда меня швырнуло об стену. Голова ударилась об оружейную камеру, и я на какой-то момент потеряла сознание. Работорговцы запустили ракету в дверь!




Содрогаясь от боли и шока, я с жадностью проглотила ещё одно лечащее зелье. Раны тут же стали заживать. Каламити держал мою переднюю ногу так, чтобы, несмотря на рану, разорвавшую плоть, я могла хоть как-то стоять. Рана была неописуемо ужасной. Даже несмотря на зелья, я буду колченогой, пока пони-доктор не вылечит её. Канди казалась ужасно далеко, и ещё не факт, что у неё были необходимые навыки.

К счастью, успокоил меня Каламити, ракетное боевое седло требует определённых усилий для правильной наводки, что означает, что любой ниже уровня эксперта в обращении с ним должен был занимать нужную позицию для каждого выстрела. Что и сделало его лёгкой мишенью — почти что слишком лёгкой для такого стрелка как Каламити.

Когда я наконец смогла встать, хоть всё ещё и пошатываясь, я торопливо рассказала Каламити о том, что нашла. Он оценивающе разглядывал меня, пока я сбивчиво лепетала о Вельвет, почти что раскрывая душу, затем (к счастью) рванул обратно, чтобы посмотреть боевые сёдла. Ни одно из них, заявил он с первого же взгляда, было не похоже на его собственное, даже на запчасти не сгодились бы.


Мы не отважились тратить больше времени в оружейной. Работорговцы могли вернуться в любой момент. Мы решили разделиться, порешив, что я пойду искать Вельвет Ремеди, пока он прокрадётся к офису шерифа, где разведает территорию и, возможно, устранит охрану. Я вскоре его встречу, открою клетки, а до тех пор он мог бы дразнить жеребят со своей стороны решётки. Или, по меньшей мере, дать им надежду и первую дружескую компанию с того времени, как они были пойманы.


Выскользнув наружу, мы разделились и скрылись в грозе. Работорговцы упустили нас из-под носа.

Я быстро задвинула за собой дверь товарного вагона. Снаружи яркий прямоугольник света, открытый мною, похудел и исчез в темноте.

Она была здесь!

— Как раз вовремя! — Стоя хвостом ко мне, она смотрела на стену с тремя жёлтыми коробками, уложенными таким образом, что их бабочки образовывали треугольник. — Я не могу сделать ничего хорошего, сидя в...

Она уже было повернулась в мою сторону, но так и застыла, заметив меня и умолкнув на полуслове. Потом медленно, не спуская взгляда с меня, полностью повернулась ко мне.

— О... нет...

За последние полчаса я воображала выражение её лица, когда я найду её. Удивление! Радость! Этого не было.

— О Богини!


Её глаза разглядывали меня, задержавшись на моём лице и пробежав по бронированному рабочему комбинезону (всё ещё узнаваемому, даже после улучшений Дитзи Ду) к моему ПипБаку. Вельвет выглядела потрясённой и... грустной?


— Что ты тут делаешь? — выдохнула она.

— Я пробежала через всю Эквестрийскую Пустошь от самого Стойла в поисках тебя. Я здесь, чтобы спасти тебя! — Я одарила её своей самой обаятельной улыбкой. Потом, представив, как это, возможно, выглядело со стороны, смиренно добавила: — Я не преследую тебя.

— А разве нет? — Она покачала головой и прогарцевала вокруг меня. — Я так старалась держать всех подальше от меня. Это совсем не то, чего я хотела! — Она посмотрела на меня снова, и на этот раз я заметила, что она рассматривает мои раны. И оружие. — Это же ты палила снаружи? Верно?

Так, стоп... почему я вдруг стала чувствовать, будто сделала что-то не так?


— Да. Я же сказала, я тут, чтобы спасти тебя.

— Спасти? Литлпип... — о Селестия, она помнила моё имя! — ...я не пленник. Я тут по собственному желанию.

Что? ЧТО!??

— Ты... здесь... с работорговцами... — Я не могла сказать, что разорвётся быстрее: моя голова или моё сердце. — Ты работаешь с работорговцами?!


Она смотрела на меня, её голос был холоден:


— И ты проложила кровавую дорогу через них. Сколько пони погибло сегодня вечером из-за тебя, Литлпип?

— Они работорговцы! — Я тяжело задышала в негодовании.

— А как насчёт тех, кого они поддерживают? Это город, Литлпип. Тут есть торговцы, владельцы таверны, просто рабочие. Ты не убила никого из них? Ты уверена?


— Нет, я уверена! Ну, разве что если некоторые из горожан могли носить броню работорговцев, носить оружие работорговцев и стрелять в меня, то да.

— А рабы? Ты думаешь, что можешь убить работорговцев, и они не будут мстить? Как ты думаешь, они не будут вымещать свою злость на беспомощных пони-рабах, например?


Нет, если мы их всех спасём. Вместо того чтобы спорить дальше, я заставила себя успокоиться. Это же Вельвет Ремеди! Я была просто обязана дать ей возможность объясниться. Самым спокойным тоном, какой я только смогла придать своему голосу, я задала вопрос:


— Почему?


Голос Вельвет ни разу не поднялся или даже дрогнул. Я была на грани крика, а она держала свой голос ровно. Из-за этого ещё сильнее хотелось кричать.


— Когда я покинула Стойло... После того, как оставила сообщение не следовать за мной, — она посмотрела на меня, — я наткнулась на группу из пони, на которых напал ужасный зверь. Лишь один из них остался в живых, с тяжёлыми ранами, без ноги. Конечно же я поскакала к его ноге. Ты знала, что я всегда хотела быть медиком? Я перевязала его раны и перенесла раненого в его лагерь. Это был лагерь работорговцев, и там были ещё пони, которые нуждались в помощи, особенно среди пленников, — Вельвет осмотрела вагон, который, как я начала понимать, был вовсе не её клеткой, а комнатой. — Я с ними с тех пор.


Я молча пялилась на неё.


— Но... ты помогаешь работорговцам!

Вельвет отвернулась от меня, посмотрела на свои жёлтые медицинские коробки с розовыми бабочками. Обычным тоном, как будто говоря о погоде (облачно, возможны осадки, стрельба и кровавая бойня), она сказала мне:


— Однажды, когда я была ещё в твоём возрасте, я прочла в одной книге, что Флаттершай, сама Кобыла Министерства Мира, ступив на поле боя, настаивала, чтобы её пони-лекари помогали всем раненым. Всем! Пони, зебры, для неё это не имело значения...


Вельвет повернулась ко мне и медленно спросила:


— Разве я могла сделать что-то меньшее?


— Это другое!

— Другое? — хмыкнула она. — И чем же?

Да тем, что это были работорговцы, которые убивали и продавали других пони в рабство, даже жеребят! А зебры просто... зебры просто стёрли наши города. Я топнула. Хорошо, может быть, у меня не было логического объяснения, почему это было другим, но я чувствовала, что это другое.


— Вот посмотри, — я пыталась объяснить разумно, — Это работорговцы... Когда ты сохраняешь одного из них, ты даёшь ему возможность мучить и убивать других пони. Уничтожать жизнь. Ты лечишь рабов? Их продают на ужасную работу, которая закончится только с их смертью. Работу, которая их и убивает. Работорговцы просто используют тебя, чтобы те бедные пони пережили своё путешествие в ад.


Вельвет смотрела с болью:


— Ты думаешь, я не знаю этого? Но что я ещё могу сделать? Я всего лишь одна пони. И я не желаю сидеть сложа копыта! Я не отвернусь от страдающих пони, потому что они имеют несчастье быть пленниками работорговцев!


Вот, наконец-то я почувствовала землю под своими копытами, уверенность.


— Ты можешь помочь мне спасти их.


Она усмехнулась, качая головой.


— Спасти их? Лишь вдвоём? Против всех тех работорговцев? — Она посмотрела на меня. — Не то чтобы я сомневаюсь в твоей решимости... Или твоей огневой мощи... Но мы в ужасном меньшинстве!

Я почувствовала, что ухмыляюсь.


— Я не одна. У нас есть поддержка, и он — пегас!


Её сопротивление начало было рушиться, но всё-таки она покачала головой.


— Даже если мы и сделаем это, то что дальше? Вы принесли с собой еды достаточно для рабов? А воды? У нас много дней рыси до ближайшего дружественного поселения, и многие из бедных пони, я уверена, не в состоянии проделать такую поездку. Многие из них — жеребята!


Её взгляд упал на мою хромую ногу, и её глаза расширились.


— О Богини! — она указала на это копытом. — Я не думаю, что даже ты способна на это. Если бы у нас было несколько часов, я могла бы подлатать тебя, но...

Вельвет села, её голос был полон сожаления:

— Я уважаю твою храбрость и самопожертвование. Но, Литлпип, ты действительно всё продумала?

— Конечно я всё продумала! — честно сказала я, немного со злостью в голосе. — У меня даже поезд есть!

— О! — её глаза удивленно распахнулись. В первый раз за сегодня в её голосе зазвучала не боль, но надежда. — Это... может сработать!





Каламити стоял на страже на крыше офиса шерифа, пока мы с Вельвет проделывали свой путь до клеток. Почти полдюжины жеребят и кобылок, запуганных, пропахших грязью и горем, следили за нами. Их страх чуть поубавился, когда они увидели Вельвет, она нежно улыбнулась им в ответ.


— У меня хорошие новости, маленькие пони, — тихо сказала она, игнорируя отвращение от вида обезглавленного трупа одного из охранников (Каламити расчистил путь). — Мы все пойдём кататься на поезде!


Я уже разбиралась с замком на первой клетке, любуясь, как Вельвет успокаивала жеребят, просунув к ним нос через решётку. Она была, я практически уверена, чуть ли не единственным лучиком добра в мрачной, ужасной жизни этих жеребят. Мои глаза скатились на её бока, и я заметила, что к ним были привязаны две медицинские коробки как сумки. Только теперь я осознала, что алые и золотые полосы в её гриве и хвосте имели сходство с жёлтым и розовым цветами Министерства Мира. А также (почему я раньше не подумала об этом?) металлические ящики обеспечат хорошую защиту для боков.


Штифты встали на место, и я открыла клетку. Маленькие пони изнутри смотрели на меня со смешанными эмоциями: радостью, надеждой и страшным нежеланием впускать эти эмоции в свои сердца.

— У нас гости! — прорвался сквозь дождь голос Каламити. — Воу... Литлпип, у нас проблемы! Большие проблемы!

Вельвет Ремеди посмотрела на меня с тревогой, как будто надежда, которую я ей дала, была готова рухнуть. Ловко ковыляя, я прокралась к ближайшему окну и посмотрела в него. Двое пони шагали вверх по направлению к офису шерифа, хлюпая по маленькой реке, которая ранее была улицей. Третий наблюдал за ними с вершины товарного вагона, затем спрыгнул вниз и пошёл между ними. Двое по бокам были одеты в тяжёлые боевые сёдла, но лишь фигура посередине привлекла моё внимание.

Она была высокая и источала столько злобы и силы, сколько я не видела ни в одной пони. По правде говоря, она не была похожа на других пони. От её копыт и длинного, спирального рога на голове, до её... крыльев! Крылатый единорог!

Благоговея, я извлекла из памяти единственные похожие очертания.


— с-Селестия? Луна?

Голос таинственной тёмной кобылицы величественно пронёсся сквозь дождь:


— Вам будет дан всего один шанс выбраться. Сделайте как Мы хотим. Или Мы обрушим всё здание вам на голову!


Мой разум пошатнулся, я чувствовала, как мои копыта несут меня к двери. Но я остановилась, ибо моё сердце настаивало, что это не может быть правдой: ни Богиня Селестия, ни Богиня Луна никогда бы не поддержали таких ужасных пони. Что бы это ни было за существо, эта тварь не заслуживала моего почтения!

Мой безбожный друг на крыше воспользовался моментом. С йии и хха Каламити бросился к тройке врагов, дважды стрельнув. Четыре пули достигли цели, и пони слева от не-богини со шлепком упал. Кровь хлынула на копыта странной кобылицы, и попала в реку, которая некогда была улицей Мэйн.

Странная кобылица ответила тихим смехом, напоминающим ржание, в котором не было и намёка на доброту души:

— Какая дерзость! — Я только открыла рот, как рог кобылицы засиял болезненно-зелёным, и молния, вырвавшаяся из его конца, ударила в грудь Каламити, отбросив его в небеса.


— Каламити! — Я отчаянно сосредоточилась, мой рог засветился. Каламити, без сознания спиралью падавший на землю, остановился как раз вовремя, удерживаемый моим левитационным полем, зависнув над минным полем, окружавшим загоны для рабов. Он открыл глаза, и те распахнулись в ужасе, когда он увидел под собой мины; его копыта забились в панике, когда он попытался затормозиться о воздух.


— О... ну разве это не трогательно! — Кобылица повернулась к работорговцу, всё ещё стоявшему сбоку от неё, в то время как я спускала Каламити в безопасное место. — Убить её. — Работорговец пошёл рысью вперёд, множество стволов его боевого седла было направлено на побитое годами и погодой деревянное строение.


Я слышала, как позади меня Вельвет говорит жеребятам:


— Прижмитесь к земле. Так низко, как только можете! — Я обернулась и увидела, как слабое экранирующее свечение обвило клетки. Лишь с опозданием я поняла, что Вельвет даже не подумала окружить защитой и себя, она думала только о детях.

Рёв боевого седла работорговца не был похож на гром других орудий, но больше похож на ярость дракона! Пули разрезали стену здания, пролетая её насквозь, пробили стену офиса шерифа. Я, почувствовав, как пули свистят рядом, нырнула на пол за металлический стол, пули забарабанили об стол.

Я услышала крик Вельвет Ремеди. И услышала, как она упала.

Рёв прекратился, как будто боевому седлу необходимо было перевести дух. Вынырнув из-под стола, я посмотрела в окно и сфокусировалась. Свечение моего рога охватило одну, две, три, четыре мины. Я вытащила их из грязи и левитировала к врагу, пока пулеметчик перезаряжал своё боевое седло. Странная кобыла увидела, что я делаю, и, растопырив крылья, обволокла себя болезненно-зелёным энергетическим полем, гораздо ярче и сильнее версии защитного заклинания Вельвет.


Работорговец повернулся к плывущим к нему минам в тот самый момент, когда те начали бипать. Он отшатнулся, широко распахнув глаза...

БИИП БИИП БИИП БУУУУМ!!!

Щит странной кобылы забрызгало кровью и органами взорванного. Заклинание едва мерцало под натиском... Но оно мерцало.

— Это было впечатляюще... Почти, — пошутила она. — Но теперь игры закончились.


Я не обращала внимания. Мои глаза были направлены лишь на Вельвет Ремеди, лежащую в луже собственной крови. Три пули попали в неё, одна навылет, а две глубоко вошли в её живот. Так быстро, как я могла, я открыла один из её медицинских ящиков и вытащила бинты.

Дверь офиса снесло с петель и унесло в темноту.


— Вперёд, — дразнила она, — давай своё лучшее заклинание.


Но заклинаний не было. Мне было нечего метнуть в неё.


— О! — рассмеялась она, будто прочтя мои мысли. — Что, нет заклинаний? Какое же ты жалкое подобие единорога!

Я перевязала Вельвет как могла, она пошевелилась и застонала от боли. У меня ёкнуло сердце.

— Итак, Мы надеялись, что великий убийца, решивший атаковать Наш город, хотя бы бросит Нам вызов. Нам было так скучно!

Я сосредоточилась. Мой рог начал светиться.

— Снова телекинез? Глупые игры маленького жеребёнка. — Она быстро приближалась, но остановилась в нескольких метрах от крыльца. — За неприятности, что ты Нам доставила... и что ещё хуже, за трату Нашего бесценного времени на ваши бесполезные глупости, сначала Мы будем убивать твоих друзей. Затем хорошенько нашинкуем и потушим, и скормим тебе же.


Мой рог засветился ярче, я даже вспотела от натуги.

— ...Нет, Мы думаем вместо этого скормить их жеребятам, а тебя заставить смотреть!

Мой рог вспыхнул, ещё более яркое свечение охватило его. Я начала дрожать от напряжения.

— Всё. Равно. Не. Впечатлены. — Голос странной кобылы был величественным и при этом невероятно утомлённым. Свет от моего рога заливал всё, даже здания сквозь пулевые отверстия, но она всё равно не могла понять... — Так что же это такое? Ты левитируешь всех рабов прочь? Им не скрыться, Мы их всё равно поймаем. Или, может быть, ты пытаешься левитировать всё оружие в оружейной? Даже если бы ты и могла, этот щит вокруг Нас остановит любую пулю!

Второй слой сияния вышел из моего рога, окутывая первый. Я закричала от жгущей меня энергии.

Странная кобыла осмотрелась по сторонам, посмотрела назад, чтобы увидеть, есть ли что-нибудь за ней, но ничего не заметила.


— Ой хватит уже! — Она повернулась ко мне спиной.

— Ты права, — сказала я, едва держась на ногах. Я боялась, что упаду в обморок в любой момент от таких растрат сил, что я проделывала. — Я маленькая, слабая, жалкая... — Моя раненая нога дрожала так сильно, что у меня стучали зубы. Мои глаза слезились от боли. Я держала голову низко, рог к земле, почти в поклоне. — Я жалкое подобие единорога, не имеющее никаких заклинаний кроме простой, детской левитации.


Не поднимая рога, я посмотрела ей в глаза. Мой свет освещал её, я заметила, что у неё был на самом деле не чёрный, а тёмно-зелёный цвет шерсти, зелёная грива с фиолетовыми прожилками.


— Но я стала действительно в ней хороша.

Кобыла опять оглянулась, пытаясь угадать, что я делаю. Я заметила прикосновение опасения на её скучающем выражении лица.


— Ну, может, ты и не бесполезна, в конце концов. Отдайся Нам, Присоединись к Единству. Стань чем-то большим, чем жалкая вещь, которой ты сейчас являешься.

Третий слой сияния охватил мой рог, свет от него уже слепил глаза. Моя раненая нога мучительно болела, я упала на одно колено.

— Нет!

С вернувшимся отвращением кобыла потребовала:

— Что же ты делаешь?

Я слышала, как Каламити хихикнул поблизости.


— Мешает те тень отбрасывать.


— Что? — Кобыла посмотрела вниз. А уже потом вверх, где увидела намного более мягкое сияние над офисом шерифа. Миг спустя, тихо скользящий товарный вагон миновал крышу и остановился над ней. Её глаза расширились от понимания, когда я отпустила его.

БАМ!!!


Массивная волна воды и грязи из-под рухнувшего вагона сбила меня с ног, попадая мне в ноздри и лёгкие. Я закашлялась, задыхаясь. Я пыталась подняться вновь на копыта, но истощение задушило меня, и я потеряла сознание.


Заметка: Следующий уровень.
Новая Способность: Организатор — Вы раскладываете всё по местам в своём инвентаре. Вещи в вашем инвентаре занимают меньше места. Предметы с весом 2 или меньше стали для вас легче в два раза.